II МОСКОВСКИЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ АРХИВНЫХ ФИЛЬМОВ

Российская империя, Товарищество «Волга», 1913 г.

Автор сценария и режиссер: Николай Ларин
Оператор: Янис Доред

По пьесе Павла Фелонова «Без вины виноватая».
Дочь богатого купца Наденька любит молодого приказчика Егора. К ней сватается пожилой купец, и отец дает согласие на этот брак. Няня устраивает свидание Наденьки и Егора, но внезапно возвращается отец. Девушка прячет возлюбленного в своей комнате под перинами, а после обнаруживает его бездыханное тело. Няня платит дворнику за то, чтобы он помог избавиться от мертвеца. Дворник топит тело в Волге, а после начинает шантажировать Наденьку и в итоге насилует ее, а затем хвастается, что купеческая дочь стала его любовницей, и даже заставляет ее прийти в трактир, где выпивает с друзьями. Увидев, что дворник и его собутыльники пьяны, девушка поджигает трактир.

«Дочь купца Башкирова» – фильм со странным сюжетом, кажется, взятым из уголовной хроники, и с названием, которое вызвало скандал при выходе картины на экраны. Первый фильм Г.И. Либкена, ставший одновременно удачей и неудачей для его фирмы. Разбираться в этой почти детективной истории было чрезвычайно увлекательно.
К лету 1913 года Григорий Либкен являлся владельцем довольно крупной кинематографической конторы, работавшей на Московский и Екатеринбургский прокатные районы, Закаспийский край и Туркестанскую область. Он имел и опыт, и возможности расширить свое дело. В июле 1913 года в Ярославль для съемок были приглашены оператор Янис (Иван) Доред и режиссер Николай Поликарпович Ларин, который за полгода до этого дебютировал в кино, поставив совместно с А.Н. Уральским юбилейную картину «Трехсотлетие царствования Дома Романовых (1613–1913)» (Товарищество «А.О. Дранков и А.Г. Талдыкин»). В конце августа учрежденное ими Товарищество «Волга» анонсировало премьеру фильма «Дочь купца Башкирова». Отзывы после первых показов были исключительно положительными: «Это превосходная русская картина, прекрасно разыгранная и со вкусом поставленная. Фоном для нее послужила ширь Волги-матушки, и картины реки производят дивное впечатление»; «Первая картина, которой дебютировал Г.И. Либкен <...>, показала, что новая фирма обладает несомненными данными занять достойное место. Драма бытовая, поставлена на редкость блестяще, удачны и красивы снимки Волги, на фоне которой и разыгрывается драма». Свидетельством успеха стало и то, что в конце сентября негатив фильма был выкуплен прокатным отделом фирмы «Братья Пате» за 20 тысяч рублей. Из-за этого дата выпуска была перенесена с 1 октября на 19 ноября, но в некоторых прокатных районах фильм вышел на экраны уже в октябре, вероятно, по ранее заключенным сделкам. В 1914 году «Драма на Волге» («Un Drame sur la Volga») была выпущена в прокат во Франции. Историк кино П.А. Багров любезно сообщил, что негатив фильма сохранился среди материалов фирмы «Бр. Пате» во Французской синематеке.
Прокат картины сопровождался скандалом. Нижегородский потомственный почетный гражданин М.Е. Башкиров обратился с прошением в Главное управление по делам печати о запрете демонстрации фильма «ввиду того, что на Волге существует лишь один купеческий род Башкировых, и содержание картины оскорбляет честь и доброе имя просителя и его родственников». Ходатайство было удовлетворено, и с конца ноября фильм шел как «Драма на Волге». Совпадение фамилий было неслучайным – имя крупнейших хлебопромышленников Поволжья должно было привлечь внимание публики к картине на сюжет с богатой литературной и фольклорной родословной. Одна деталь в фильме явно свидетельствует о том, что название было изменено – когда дворник выезжает со двора купеческого дома, на воротах видна табличка «Дом купца Осипова».
В заметке о первой демонстрации «Дочери купца Башкирова» в Ярославле сообщалось: «Сюжет картины почти во всем совпадает с малоизвестной теперь пьесой "Убийство купеческой дочерью Осиповой"». В последней четверти XIX – начале XX века под этим названием на провинциальной сцене шла пьеса казанского драматурга П.И. Фелонова «Без вины виноватая» (другие варианты – «Убийца, купеческая дочь Осипова» и «Убийство купеческой дочерью Осокиной»). В примечании к первой публикации указывалось, что сочинение было создано по мотивам известной с конца XVIII века нижегородской бытовой легенды о купеческой дочери Осокиной (Осиповой). Однако с уверенностью говорить о нижегородском происхождении истории не приходится.
Сюжетная схема «девушка, ее возлюбленный, случайно задохнувшийся во время прерванного свидания, и слуга-вымогатель» воплотилась в русской литературе и фольклоре России и Украины в десятках произведений. Эволюции этого сюжета целиком посвящено исследование академика В.В. Виноградова. Впервые на российской почве эта сюжетная схема вошла в область литературы в 1778 году, когда в очередном «St.-Petersburgisches Journal» на немецком языке была издана «Печальная история, или сказочка о некоей юной девице, изложенная рифмами и напечатанная в этом году». По всей видимости, последний всплеск интереса к данному сюжету пришелся на начало 1910-х годов: в 1911 году А.М. Ремизов пересказал эту историю в сказке «Потерянная», и в том же году вышла первая экранизация – «Дарья Осокина», поставленная режиссером А.Я. Алексеевым-Яковлевым (Торговый дом «Продафильм»). Второй экранизацией стала «Дочь купца Башкирова» (1913). Прокат «Драмы на Волге» во Франции интересен тем, что этот русский сюжет оставил след и во французской литературе: в годы Великой Французской революции имела успех пьеса Дефоржа «Федор и Лизанька, или спасенный Новгород» (1787), а в первой половине XIX века появились повести «Варенька, или Красный кабак» Эмиля Дюпре де Сен-Мора (включена во второй том сборника «Отшельник в России», 1829) и «Ванинка» Александра Дюма (из серии «Знаменитые преступления», 1841).
В определенной мере «Дочь купца Башкирова» наметила стиль Либкена-кинопромышленника – выбор лубочного литературного материала для своей продукции и сомнительные приемы ее продвижения. Однако по отношению к другим картинам ярославского производства этот фильм стоит особо – и по художественному уровню, и по обстоятельствам съемок.
О съемочной команде «Дочери купца Башкирова» почти ничего не известно. Сами съемки уложились в две недели: в номере «Сине-Фоно» от 20 июля 1913 года корреспондент сообщал, что началась подготовка к постановке картины, а в следующем номере от 3 августа, что картина закончена. В нескольких публикациях сценаристом назван сам Либкен, что вызывает сомнения. Фильм сохранился не полностью, без надписей, и мы имеем возможность сопоставить текст пьесы со снятым материалом и либретто. Знакомство с героями пьесы происходит во время чаепития – «богатый купец пожилых лет, вдовец» Черепков просит у купца Чеканова руки его дочки, Наденьки. Действие фильма начинается иначе, с появления влюбленных в саду: Наденька срывает цветочек погадать «любит – не любит» и в смущении видит Егорушку. Сценарист и постановщик картины были гораздо свободнее в выборе места действия – часть сцен разыграна в саду, во дворе, на берегу реки. В фильме показана дворницкая, в которой происходит изнасилование, а в пьесе это событие только предполагается: проходит два месяца между третьим действием, в котором дворник-шантажист заявляет купеческой дочке: «с тобой в любве состоять хочу...», и четвертым действием в кабаке, куда Наденька отправляется уже как любовница своего слуги. Различны и финалы: в пьесе старик-отец, узнав правду, грозит расправой дочери, а по либретто утраченная заключительная сцена кинокартины свидетельствует о родительском прощении: «Надю арестовывают, и молодая девушка, полная надежд, попадает в тюрьму... впереди беспросветная тяжелая жизнь. А бедный отец каждый раз, когда мимо его дома проходит этап арестантов, выходит ему навстречу в надежде увидеть свою дочь».
В кинематографической постановке, как и в пьесе П.И. Фелонова, явно видны традиции театра А.Н. Островского. К сожалению, актеры пожелали остаться неизвестными. Выразительную оценку их игре дал ярославский корреспондент «Вестника кинематографии»: «Скажу только как бытовой актер-профессионал, что приятно в кинематографе увидеть настоящие, не деланные, бытовые фигуры». О художнике, который участвовал в оформлении картины, мы также ничего не знаем. Очевидно, он справился со своей задачей. Реквизит подобран, чтобы обозначить определенный сословный уклад и подчеркнуть характер персонажей: вязаная скатерть в приемной комнате и счеты на крючке во внутренних покоях, чтобы были под рукой – типичные детали купеческого быта; в углу под лестницей, где живет Егор, висят лубочные картинки с сентиментальным романсом и портретом Петра I, а у дворника – со Страшным судом; девичья комната вся заполнена – тут и горка с вазочками и самоварами, и массивная спинка кровати, и гора подушек под кружевными накидками. Тщательно продуманы костюмы: на пожилых купцах и конторщике длиннополые сюртуки – они из одного сословия, но Егор свой капитал еще не заработал и поэтому не пара купеческой дочке; дворник-вымогатель появляется в кафтане, надетом на один рукав, чтобы похвастаться новой нарядной жилеткой; перед изнасилованием дворник сначала сдергивает с Наденьки шаль и платок, а затем вырывает из ее рук белый платочек, который она сжимает в отчаянии. Этот белый платок становится знаком власти над жертвой – увидев его, девушка должна прийти в кабак по требованию своего мучителя.
Для оператора Дореда это были первые съемки игрового фильма. Либкен мог познакомиться с ним в 1913 году во время торжеств по случаю 300-летия Дома Романовых – предположительно, Доред снял в Ярославле два сюжета юбилейной хроники. В «Дочери купца Башкирова» оператор работал при естественном освещении, снимая средние планы в основном статичной камерой. Но в нескольких сценах использованы средне-крупные планы для передачи состояния героев: Наденька смотрит в окно в ожидании свидания с Егорушкой, через занавески свет падает на ее взволнованное лицо; няня в ужасе стоит под дверью в комнату хозяйки во время прерванного свидания. Дважды камера движется, следуя сначала за няней, а потом за купеческой дочкой по пути в дворницкую. Украшением фильма стал кадр, снятый контражуром – Наденька и Егорушка целуются под арочным мостиком, перед ними гладь реки и вид на монастырь. Этот силуэт влюбленных попал на обложку монографии «Волшебное зеркало: Кинопроизводство в России, 1908–1918». Ее автор Дениз Янгблад, оценивая сильные стороны фильма, отмечала: «Изящная кинематографическая техника, а также добротная игра неизвестных актеров также поднимают "Дочь купца Башкирова" над просто сенсацией. Действительно, это весьма удачный союз между российской художественной и бульварной культурами». Историк кино А.О. Ковалова упоминает тот же кадр, размышляя о зарождении «русского стиля» в досоветском кинематографе: «Он настолько характерен для дореволюционного кино, что стал его своеобразной визитной карточкой». Можно предположить, что Доред, имевший опыт работы в США, участвовал в монтаже картины и использовал его как средство выразительности – для усиления напряжения во время прерванного свидания Нади и Егора и в сцене на Волге, когда рыбаки обнаруживают тело.
Анонсируя свой первый фильм, Либкен сообщал, что съемки проходили в Ярославле на Духовской улице, в Полушкиной роще и на Волге при участии ярославской вольно-пожарной дружины и парохода речной полиции. Подробности, которые должны были усилить интерес ярославских зрителей, придали картине документальную ценность: городская усадьба на Духовской улице (ныне Республиканская ул.), где разыгрывалась драма, не сохранилась, но полюбоваться видом на Толгский монастырь, стоя под арочным мостиком в Павловской роще, можно и сегодня. В дальнейшем в фильмах Либкена часто использовались натурные съемки.
Реклама и хроника в киножурналах позволяют предположить, какие события происходили параллельно с очень удачным выходом «Дочери купца Башкирова» в прокат. С августа до октября 1913 года в объявлениях Либкена упоминалась «собственная фабрика кинемо-картин» (фабрика «Волга»), а в конце сентября указывалось, что «командируются операторы, на льготных условиях». Очевидно, за этим стояли неудавшаяся попытка организовать киноателье, уход оператора и разлад с Товариществом «Волга», которое вскоре прекратило свое существование. Возобновить съемки в Ярославле удалось только в марте 1914 года.

Ирина Зубатенко

Российская империя, Торговый дом «Г.И. Либкен, А.Я. Брайген и К°», 1914 г.

Автор сценария: М. Тихомиров
Режиссеры: Григорий Либкен, Александр Аркатов
Оператор: Брицци
Художник: Петр Мосягин
В ролях: Н. Смирнов (купец Ворочилин), Ильнаров (Фома, сын Ворочилина), Виктор Сатин (старик Чайкин), М. Тихомиров (Михаил, сын Чайкина), кн. Ольга Оболенская (Настя, дочь Чайкина), Виктор Зимовой (бобыль Максим), Екатерина Степанова (нянька Фомы).

Богатый купец Ворочилин с сыном Фомой следят за погрузкой баржи. Пьяница Чайкин мешает грузчикам работать, его прогоняют. В отместку Чайкин поджигает баржу Ворочилина. Утраченные сцены: грузчик Михаил, сын Чайкина, во время ссоры случайно убивает отца, за это его отправляют на каторгу; после пожара Ворочилину грозит разорение, он начинает пить и вскоре умирает. Сын Ворочилина Фома знакомится с Настей, дочерью Чайкина, и женится на ней. Михаил Чайкин совершает побег и приходит в дом к сестре. Нянька Фомы доносит хозяину о свидании Насти с незнакомцем. Фома стреляет в окно и смертельно ранит жену. В доме он обнаруживает не любовника, а брата Насти. Перед смертью Настя прощает мужа.

В середине марта 1914 года корреспондент «Сине-Фоно» сообщал: «Г.И. Либкен организовал большую труппу и на днях приступает к съемке картин из русской жизни. Режиссером приглашен господин Аркатов. Съемки будут производиться на берегу Волги». К осенне-зимнему сезону, когда на экраны выходили новинки проката, владелец ярославской кинофабрики готовил премьеры в разных жанрах. Тему купеческих нравов, заявленную в «Дочери купца Башкирова», продолжил фильм «Волгари». Это была совместная постановка Либкена и режиссера Александра Аркадьевича Аркатова (Могилевского), зарекомендовавшего себя драмами из еврейской и русской жизни. Сценаристом стал М.П. Тихомиров – ярославский актер, увлеченный кинематографом, и местный корреспондент «Вестника кинематографии» в 1913–1915 годах. Тихомиров сыграл в «Волгарях» роль Михаила, сына старика Чайкина.
Фильм сохранился не полностью. Утрачены натурные съемки, описанные в «Сине-Фоно»: «В этой грандиозной картине, между прочим, показана жизнь "матушки-Волги": перед зрителем проходят картины ледохода на Волге, открытие навигации, сцены бурлацкого быта и т.д.». Сохранившиеся кадры на пристани в Ярославле у Воздвиженского съезда (ныне Флотский спуск) являются документальными. Судя по маркировке на ящиках и банках, артисты Смирнов и Ильнаров (старик Ворочилин с сыном Фомой) расхаживают по судну ярославских купцов Вахрамеевых, владельцев свинцово-белильных и краскотерочных заводов. Под Воздвиженским мостом сложены ящики, тюки и бочки, столпились конные подводы с грузом, снуют грузчики, некоторые по виду настоящие зимогоры (т.е. беспаспортные бродяги), мальчишки заняты рыбалкой. И грузчики, и мальчишки не забывают поглядывать на кинокамеру. Оператор запечатлел ярославскую архитектуру: в конце Воздвиженского съезда видны одноглавая церковь Космы и Дамиана (сохранилась в искаженном виде) и строительство нового дома на углу с Голубятной улицей (ныне ул. Терешковой), а в сцене, где старика Чайкина прогоняют с палубы, на другом берегу – храмы Троицкого прихода в Тверицах (сохранилась только стоящая слева церковь Зосимы и Савватия, ее колокольня восстановлена в 2000-е годы). В кадрах подкопа и бегства Михаила с каторжных работ самой интересной оказалась каменная крепостная стена. Арки «подошвенного боя» (для пушечной стрельбы) и бойницы по верху узнаются безошибочно – это часть оборонительных сооружений Ярославского Спасо-Преображенского монастыря. В древних зданиях в то время располагался Архиерейский дом – резиденция архиепископов Ярославских и Ростовских. Безусловно, для киносъемок в этом месте необходимо было получить благословение архиерея.
По ходу действия старик Чайкин из мести поджигает баржу Ворочилина: артист провинциальной сцены Виктор Николаевич Сатин старательно разводит огонь в трюме, зритель видит легкий дымок… А дальше пожар на большом пароходе со стальной обшивкой (часть надписи на носу прочитывается зеркально: «NORT[…] LIV[...]»). В фильм вмонтированы кадры кинохроники «Гомон» «Пожар на пароходе "North Point", [зарегистрированном в порту] Ливерпуль» («Le steamer "North Point" de Liverpool a pris feu») (1911).
По данным В.Е. Вишневского, оператором фильма был Брицци. В.М. Короткий предполагал, что речь шла об итальянском операторе Anchise Brizzi. Картина снята при естественном освещении, камера движется во многих сценах, но не всегда ровно, время от времени обрезая фигуры. Финальные кадры сняты в контровом свете.

Ирина Зубатенко

Российская империя, Торговый дом «Г.И. Либкен, А.Я. Брайген и К°», 1915 г.

Автор сценария: Григорий Либкен
Режиссеры: Григорий Либкен, Сигизмунд Веселовский
В ролях: Амо Бек-Назаров (Алексей Смирнов), М. Звездич (Михаил, его брат), Виктор Зимовой (ростовщик Гассанов), Мариэтта Петини (Мара, дочь ростовщика Гассанова), Н. Румянцева (Анна Зверева), Григорий Либкен (душеприказчик в первой сцене).

Душеприказчик показывает завещание купца Петра Смирнова – половина состояния должна достаться Обществу народной трезвости, а вторая – его сыну Алексею. Другой сын, Михаил, проматывает деньги в карточной игре. Михаил ухаживает за Марой, дочерью ростовщика Гассанова. Ростовщик выдает ему ссуду, заставляя подписать вексель именем отца. Проиграв в карты, Михаил просит денег в долг у богатой вдовы Анны Зверевой. Петра Смирнова настигает удар, когда он узнает об обмане сына. Алексей Смирнов делает предложение Анне Зверевой. Вскоре Михаил и Анна становятся любовниками. Брошенная Мара открывает правду Алексею. Алексей застает жену с братом, во время ссоры Михаил убивает Алексея. Любовники поджигают дом и бегут на лодке, их преследует Мара.

Ценным источником об истории ярославской кинофабрики являются интересные, увлекательно написанные «Записки актера и кинорежиссера» (1965) Амо Ивановича Бек-Назарова, который начинал карьеру киноартиста в Ярославле в 1915 году. В мемуарах Бек-Назаров отзывался о Либкене как о жуликоватом дельце, а о его продукции как о «глупой либкенской стряпне». Один из ярких эпизодов был посвящен фильму «Петра Смирнова сыновья». По воспоминаниям Бек-Назарова, Либкен выбрал имя «водочного короля» П.А. Смирнова для того, чтобы шантажом заставить его наследников заплатить за изменение названия фильма. В этом свидетельстве слышны отголоски истории с «Дочерью купца Башкирова» – известная фамилия была использована для рекламы. Действительно, в профессиональной прессе фильм сначала анонсировался под названием «Петра Смирнова сыновья», а с ноября 1915 года уже как «Дети купца Волгина» («Дети купца Волжина»). Точно неизвестно, был ли здесь шантаж или все-таки расчет, что в данном случае скандальная реклама может сойти с рук. Финансовые трудности у Торгового дома «под фирмою П.А. Смирнова в Москве» начались еще до Первой мировой войны, а с введением «сухого закона» фирма перешла на изготовление уксусов и морсов, чтобы избежать разорения. Так или иначе «Петра Смирнова сыновья» ценны самой ранней из сохранившихся ролей А.И. Бек-Назарова.
Над картиной совместно работали Либкен и режиссер Сигизмунд Янович Веселовский (Зыгмунт Весоловский, Zygmunt Wesołowski), приглашенный на кинофабрику в июне 1915 года.
Фильм начинается со своеобразного представления зрителям постановщика и артистов – Г.И. Либкен играет эпизодическую роль душеприказчика, демонстрируя зрителям завещание Петра Смирнова, а актеры Мариэтта Петини (Мария Георгиевна Петинос, с 1916 года вторая жена Либкена), А.И. Бек Назаров и М.Д. Звездич заходят друг за другом как его клиенты. После этой преамбулы артисты превращаются в героев семейной драмы, они иначе загримированы – у Звездича появляются усы, Бек-Назаров становится горбуном.
Часть сцен снимали в павильоне, возведенном летом 1915 года во внутреннем дворе бывшей Показательной выставки в Ярославле. В начале лета Либкен вывез свою труппу в Ростов – неслучайно фильм «Петра Смирнова сыновья» имел подзаголовок «Драма в Ростове Великом». Сцена, где Мара рассказывает Алексею об измене жены, разыграна у ограды Соборной площади, видны южное крыльцо Успенского собора и нижняя часть звонницы, в следующем кадре Ростовский кремль запечатлен с западной стороны. Совершенно неожиданно смотрится финальная погоня на лодках со стрельбой – в духе американского кино, которым увлекался С.Я. Веселовский – на озере Неро, на фоне Ростовского кремля, Успенского собора и Спасо-Яковлевского монастыря.
В фильме сохранились подлинные надписи: завещание Петра Смирнова и записка Михаила Маре, его бывшей возлюбленной. Несколько кадров оператор выделил крупными планами: вексель с поддельной подписью «Петр Смирнов»; деньги на карточном столе и руки картежников; лицо Бек-Назарова (Алексея) в окне, когда он видит измену жены. Выразительна снятая из дверного проема сцена на балконе, где Петр Смирнов узнает об обмане сына: купца настигает удар, напуганная прислуга уводит барина, остается пустое кресло.
Впечатления от результата выразил Н.А. Римский, который сыграл в фильме эпизодическую роль картежника: «..."Смирнова сыновья" такой ужас по постановке, ставил Григорий Иванович <...> О себе могу сказать, я счастлив, картин своих не видал…».

Ирина Зубатенко

В истории российского досоветского кино мы найдем немало ярких, а иногда и причудливых судеб. Среди них биография Григория Ивановича Либкена (1870–1936), владельца колбасной фабрики и магазинов в Ярославле. Авантюрист и мошенник-«кукольник», превратившийся в пионера российского кинопроката и «фабриканта русских лент». Ярославская кинофабрика Григория Либкена стала одной из самых крупных и успешных в российской провинции, с марта 1914 до июля 1918 года на ней было снято около 70 художественных фильмов и ряд сюжетов кинохроники. До недавнего времени о Либкене и его кинофабрике было известно очень немного, а фильмы обычно оценивались как лубочная продукция для вторых экранов и образец пошлости и бездарности. Редкие из картин иногда попадали в архивные программы и сборники.
На II Московском фестивале архивных фильмов представлена программа, в которую вошли 10 из 14 сохранившихся игровых картин ярославского производства. Впервые наследие ярославской кинофабрики представлено так полно на трех сеансах: «Купеческие драмы и уездный фарс», «Исторический боевик и фильмы песенного жанра», «Литературные экранизации и оригинальный бульварный сценарий». Скорее всего, эти кинопоказы подтвердят оценку художественного уровня лент ярославской кинофабрики. Однако мы предлагаем посмотреть на фильмы Либкена иначе – как на ценный исторический документ, неотъемлемую часть киноотрасли и зрительского опыта в годы Первой мировой войны и революции.
Кинематографическая карьера Григория Либкена началась в ноябре 1907 года с открытия электротеатра «Волшебные грезы», первого стационарного кинозала в Ярославле. Вскоре Либкен стал отдавать подержанные картины в прокат, таким образом, его прокатная контора оказалась в числе старейших в России. В 1911 году он перенес главную контору в Москву, открыл отделения в Екатеринбурге, Новониколаевске (ныне Новосибирск), Киеве и Санкт-Петербурге и принял участие в Первом всероссийском съезде синематографических деятелей. В следующие годы фирма продолжала стабильно развиваться. Летом 1913 года в Ярославле – подальше от московских конкурентов – был снят первый фильм, а через полгода начала работать кинофабрика. В сентябре 1914 года Либкен и его деловые партнеры учредили Торговый дом «Г.И. Либкен, А.Я. Брайген и К°», включавший прокатный отдел и кинопроизводство. В середине 1916 года фирма была преобразована в Акционерное общество «Г.И. Либкин» с основным капиталом в полмиллиона рублей. Скорее всего, изменение фамилии объяснялось самим порядком учреждения акционерных обществ – имя учредителя указывалось по документу, удостоверяющему личность. С 1899 года Григорий Иванович проживал в Ярославле под фамилией Либкен, но по паспортной книжке он продолжал числиться Либкиным, мещанином посада Клинцы Черниговской губернии. К осени 1916 года его фирма располагала 12 прокатными отделениями по всей России, а для закупки лент для российского проката были открыты два зарубежных представительства в Нью-Йорке и Кристиании (ныне Осло). В июле 1918 года кинофабрика сгорела при подавлении белогвардейского восстания в Ярославле. Фактическая национализация Акционерного общества «Г.И. Либкин» произошла в ноябре 1919 года, когда представители Всероссийского фотокиноотдела опечатали имущество ряда частных киноконтор, продолжавших действовать в Москве. Весной 1920 года Либкен с группой российских кинематографистов эмигрировал в Стамбул. К началу 1923 года вышли две картины его производства «Трагический Стамбул» и «Тайны Босфора». Это последние сведения о фирме Григория Либкена, в 1924 году он эмигрировал во Францию, о его дальнейшей жизни ничего не известно.
Программу открывает фильм «Дочь купца Башкирова» («Драма на Волге», 1913), первая попытка организовать кинопроизводство в Ярославле и заметное событие в предвоенном российском прокате. В 1914 году Либкену удалось создать собственную кинофабрику со стабильной труппой, литературным отделом, павильонами и лабораторией. Премьера новых картин состоялась уже после начала Первой мировой войны в условиях жестокого репертуарного голода – коммерческий успех был неизбежен. «Волгари» (1914) и «Петра Смирнова сыновья» («Драма в Ростове Великом», 1915) – образцы купеческих драм с обманом, поджогами и убийствами. Безусловной ценностью фильмов Либкена являются натурные съемки в Ярославле и его окрестностях, уездных городах Ярославской губернии и Москве (фильмы с московскими видами будут показаны на втором и третьем сеансах). На ярмарочной площади в Рыбинске был разыгран фарс с Виктором Николаевичем Зимовым – «русским Поксоном» (1915) – операторы Либкена запечатлели замечательный этнографический материал. Фильм был неверно определен как «Дядя Пуд в Луна-парке», на фестивале представлена его уточненная атрибуция.
Исторический «боевик» «Стенька Разин» (1914) дает возможность оценить размах съемок – массовые сцены с участием войск ярославского гарнизона, костюмы, выписанные из столичных костюмерных мастерских, специально построенные струги для волжских сцен. Картина создавалась с расчетом на популярность «разинского» лубочного цикла. Фильмы-экранизации народных песен и романсов составляли значительную часть репертуара. Своеобразный прием повторяющихся кадров бегущей тройки в «Колокольчиках-бубенчиках» (1916) и зажигающей лучину молодицы в «Лучинушке» (1917) придает фильмам поэтический, песенный ритм.
По картинам, вошедшим в третий заключительный сеанс, мы можем составить представление о литературной части ярославского киноателье. Многие фильмы, выпущенные в 1914–1916 годы, были сняты по сценариям Бориса Исаевича Мартова (Кремлева). Среди них «боевик» «Ледяной дом» (1916), экранизация романа И.И. Лажечникова. С «Мародеров тыла» (1916) началось сотрудничество Либкена с бульварным писателем Ипполитом Павловичем Рапгофом (псевдоним – граф Амори). В 1917–1918 годах был налажен выпуск целой череды сенсационных лент по его сценариям. «Человек из ресторана» (1916) стал продолжением «Русской литературной серии». Повесть И.С. Шмелёва адаптировал литератор и знаток театра Антоний Павлович Воротников. На российские экраны эти фильмы вышли незадолго или сразу после революции.
Либкен принимал самое активное участие в съемках. В анонсах к фильмам он нередко упоминался как постановщик и сценарист, и даже известно несколько сыгранных им эпизодических ролей. На каждом из сеансов программы Либкен также появится на экране: в первых кадрах «Петра Смирнова сыновей» в роли душеприказчика, в «Стеньке Разине» как Менеды-хан, отец персидской царевны, а в «Мародерах тыла» как разгоряченный купец в сцене делового спора. Служба в Ярославле стала началом долгой карьеры для ведущих артистов кинофабрики Амо Ивановича Бек-Назарова и Николая Александровича Римского – мы увидим их самые ранние сохранившиеся драматические роли. В дальнейшем оба успешно работали – первый в советском кино, став крупным режиссером и организатором кинопроизводства в Грузии и Армении, а второй – как актер, режиссер и сценарист, находясь в эмиграции во Франции. Главную роль на фабрике играл ярославский художник, оператор и режиссер Петр Васильевич Мосягин – почти все дошедшие до нас фильмы созданы при его участии. После того, как фабрика Либкена сгорела, именно Мосягин возглавил фотокиноподотдел при Ярославском губернском отделе народного образования и организовывал съемки в губернии до своего переезда в Москву в 1926 году.
Среди утраченных оказались те картины, по которым можно было бы судить о творческих удачах ярославской кинофабрики: фильмы, поставленные в 1915 году крупным театральным режиссером Николаем Николаевичем Арбатовым (Архиповым) (за исключением одного короткого фрагмента, определенного при подготовке этой программы), три ленты 1916 года с Алисой Георгиевной Коонен, операторские работы Евгения Владимировича Франциссона.
Программа, представленная Госфильмофондом России, родилась в сотрудничестве с Ярославским музеем-заповедником. Ей предшествовало несколько музейных краеведческих проектов, целью которых было познакомить местное сообщество с историей кинопроизводства в Ярославской губернии. В 2022 году Госфильмофонд выступил партнером выставки «Фабрика волшебных грез: к 125-летию знакомства ярославцев с кинематографом». К выставке была подготовлена специальная программа, посвященная ярославской кинофабрике – четыре сеанса из пяти фильмов, три из которых были показаны в Ярославле впервые за сто с лишним лет.

Ирина Зубатенко, историк, хранитель документальных фондов Ярославского музея-заповедника

Российская империя, Торговый дом «Г.И. Либкен, А.Я. Брайген и К°», 1915 г.

Название условное. Предположительно, это фрагмент из комедии «Поксон на Волге» («Путешествие Поксона-Зимового по Волге с его худенькой женой Миткевич-Желток») или фарса «Любовь на ярмарке».

Режиссер: Сигизмунд Веселовский
В ролях: Виктор Зимовой, Л. Миткевич-Желток, Николай Римский, Мариэтта Петини.

На ярмарке к молоту-силомеру подбегают две веселые барышни и молодой человек. «Русский Поксон» тоже пытается продемонстрировать свою силу, а его ревнивая супруга отгоняет красоток. «Русскому Поксону» удается прокатиться с одной из них на карусели, но жена устраивает ему нагоняй. У палаток со всякой снедью он опять видит красотку, и жена снова его колотит. Пока извозчик дремлет, молодой человек вынимает болт, которым крепится повозка к упряжи. Когда «русский Поксон» с женой садятся в повозку, она разваливается. Под смех толпы жена вновь его бранит.

В начале лета 1915 года Либкен организовал съемочную экспедицию по Волге на специально нанятом пароходе. «Сине-Фоно» сообщал: «Труппа Г.И. Либкена совершила поездку по Волге для съемки важнейших сцен из картин "Драма на Самолете", "Юность" (по роману Чирикова), "Хромой барин" и "Путешествие Зимового по Волге". Поездка блестяще удалась. Благодаря ясной погоде прекрасно вышли натурные сцены…». Вместе с отчетом об этой экспедиции в печати появилась реклама серии комедий с участием Зимового-«русского Поксона»: «Иголка», «Проклятая мозоль», «Путешествие Зимового-Поксона по Волге с его худенькой женой Миткевич-Желток», «Неистощимое приданое», «Любовь на ярмарке» («Все комедии с уч[астием] русского Поксона-Зимового, Н.А. Римского, Миткевич-Желток и др.»).
Под именем «Поксон» в России был известен популярный американский комический актер Джон Банни. В апреле 1915 года он умер, некрологи были напечатаны и в российской прессе. Предприимчивый Либкен предложил публике своего «русского Поксона». Им стал немолодой характерный актер-комик Виктор Николаевич Зимовой (настоящая фамилия Винтерман), который до прихода в кино имел солидный опыт и хорошие отзывы на провинциальной сцене. С 1914 по 1918 год он снялся в большинстве фильмов ярославской кинофабрики. В комедиях, которые выпускала фирма в 1914–1915 годах, Зимовой был главным исполнителем.
Фрагмент одной из комедий с Зимовым – «русским Поксоном» хранится в Госфильмофонде с неверной атрибуцией. Фильм был определен как «Дядя Пуд в Луна-парке» – «русский Поксон» был ошибочно принят за профессионального борца В.Н. Авдеева («Дядю Пуда»). Предположительно, это кадры из «Поксона на Волге» или «Любви на ярмарке» (содержание комедий неизвестно, но, как нам кажется, эти два названия наиболее близки снятому материалу). На первых кадрах к молоту-силомеру подбегают Мариэтта Петини и Н.А. Римский, а затем появляется и В.Н. Зимовой. Вся эта компания была сфотографирована во время волжской поездки 1915 года – два снимка «Сотрудники фирмы Либкена на пароходе» сохранились в коллекции художника и оператора П.В. Мосягина (в собрании Государственного исторического музея). Определяется и место съемки: когда рассерженная жена бранит мужа у зверинца (служители заведения старательно демонстрируют крокодила и удава), в верхней части кадра появляется здание Рыбинского городского театра, а в следующей сцене видны дома на набережной реки Черемухи и каланча пожарного депо. Таким образом, фильм был разыгран на ярмарочной площади в Рыбинске. Снимая этот фарс, операторы Либкена запечатлели замечательный этнографический материал: народные «зрелища и увеселения» (качели, карусели, «чертово» колесо) и ярмарочную толпу, для которой киносъемки стали еще одним аттракционом.

Ирина Зубатенко

19 ноября, суббота