II МОСКОВСКИЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ АРХИВНЫХ ФИЛЬМОВ
ИЗЯЩНАЯ ЖИЗНЬ
СССР, «Союзкино»
1932 г.
ч/б, немой, 7 ч., 1942 м, озвучен и сокращен до 6 ч. в 1933 г., 1850 м (копия ГФФ – 1878,5 м, 69 мин.).
1932 г.
ч/б, немой, 7 ч., 1942 м, озвучен и сокращен до 6 ч. в 1933 г., 1850 м (копия ГФФ – 1878,5 м, 69 мин.).
Авторы сценария: Бэлла Зорич, Павел Лин
Режиссер: Борис Юрцев
Оператор: Владимир Попов
Художники: Дмитрий Колупаев, Андрей Никулин
Звукооператор: Николай Тимарцев
Режиссер по озвучанию и композитор: Николай Крюков
В ролях: Борис Тенин (Фред), Ольга Жизнева (Маруся), Евгения Мельникова (Лиза), Константин Градополов (Андрей), Иван Твердохлеб (Охроменко), Татьяна Барышева (проститутка), Сергей Поляков (парень-украинец), Иван Бобров (боцман, он же бродяга).
Режиссер: Борис Юрцев
Оператор: Владимир Попов
Художники: Дмитрий Колупаев, Андрей Никулин
Звукооператор: Николай Тимарцев
Режиссер по озвучанию и композитор: Николай Крюков
В ролях: Борис Тенин (Фред), Ольга Жизнева (Маруся), Евгения Мельникова (Лиза), Константин Градополов (Андрей), Иван Твердохлеб (Охроменко), Татьяна Барышева (проститутка), Сергей Поляков (парень-украинец), Иван Бобров (боцман, он же бродяга).
Аннотация к фильму в каталоге Госфильмофонда «Советские художественные фильмы» (М., изд. «Искусство», т. 1 и 2, 1961).
Мы намеренно приводим аннотации к фильмам начала 1960-х годов, чтобы сохранить восприятие фильмов той эпохи.
Мы намеренно приводим аннотации к фильмам начала 1960-х годов, чтобы сохранить восприятие фильмов той эпохи.
Молодой английский матрос Фрэд Тодес черпает свои знания о жизни из бульварных романов. Увлеченный мечтаниями, он опаздывает на вахту и оказывается в толпе безработных. Удары полицейской дубинки убеждают Фрэда, что изящная жизнь в книгах — ложь, усыпляющая бедняков. После долгих мытарств ему удается найти работу: он поступает матросом на советский пароход. Фрэд удивлен необычными порядками. Много раз попадает он в смешное положение. Дружно, но не обидно смеются матросы. Пароход прибывает в советский порт. Фрэд Тодес со своим новым приятелем Охроменко отправляются осматривать город. Учебная тревога разлучает друзей. Фрэда на носилках относят в газоубежище. Он в отчаянии: пароход ушел без него. После ряда комических приключений Фрэд уезжает работать на Днепрострой...
Борис Юрцев более всего известен своим учителем и своим учеником – при всей их неравнозначности.
Учился он у Сергея Эйзенштейна, и хотя пришел в Пролеткульт раньше, но именно в работе с будущим классиком советского кино выдвинулся на заметное место: стал заведующим передвижной труппы, сыграл Рыжего в спектакле «На всякого мудреца довольно простоты» (1923) и «короля шпаны» в фильме «Стачка» (1924). Впоследствии, перед началом режиссерской работы в кино, Юрцев прошел учебу в знаменитой Инструкторско-исследовательской мастерской Эйзенштейна – вместе с братьями Васильевыми, Марком Донским, Иваном Пырьевым и другими.
В свою очередь, на фильмах Юрцева в качестве ассистента начинал Константин Юдин, будущий постановщик «Девушки с характером», «Сердец четырех», «Шведской спички» – одних из лучших комедий конца 1930-х – начала 1950-х годов, а также популярнейших в свое время приключенческих «Смелых людей».
В отличие от лирической интонации ученика, у Юрцева комедии были, скорее, эксцентрическими – насколько мы можем о них судить. Из пяти полнометражных фильмов сохранилась только «Изящная жизнь» (1932) и еще снятая позднее короткометражка («Стебельков в небесах», 1941), близкая по манере к «Боевым киносборникам».
Собственно, до «Изящной жизни», третьего своего фильма, Юрцев к комедии только подступался: именно он должен был снимать в конце 1920-х сатиру по сценарию Эйзенштейна о «хапмане» (нэпмане) с Максимом Штраухом в главной роли, но постановка не состоялась, как не реализовался и замысел серии комических короткометражек с постоянным героем. Тем временем Юрцеву удавалось снимать драмы («Оторванные рукава», 1928; «Твердый характер», 1930), но они не относились к числу важных для него произведений, да и современниками были не очень замечены.
«Изящная жизнь» снималась в самом конце первой пятилетки, когда уже завершалась эпоха РАПП с ее господством догматических подходов к изображению современности. Как и многие фильмы своего времени, она была переходной: здесь еще был официальный схематизм, но были уже и интересные режиссерские решения. И к чести Юрцева, последних было больше. В той же ситуации выходили «Иван» Александра Довженко, «Дела и люди» Александра Мачерета, «Возвращение Нейтана Беккера» Бориса Шписа. И если с «Иваном» «Изящную жизнь» роднит тема (Днепрострой), то с двумя последними – присутствие в сюжете иностранца (или, как у Шписа – давнего эмигранта, только что вернувшегося в Советский Союз). Кросскультурные переклички сами по себе всегда создают почву для богатых наблюдений и интересных сюжетных коллизий, а здесь они заостряются остроумием Юрцева и выразительностью актера Бориса Тенина, играющего роль английского матроса, оказавшегося на советской стройке.
Вокруг героя-иностранца в советской реальности возникает немало непривычных ему ограничений, не только социальных, но и связанных с внеполитическим культурным барьером – в частности, при первой же встрече с одной из советских девушек, которую с лукавой иронией играет Елена Мельникова (прославившаяся впоследствии в ролях Гали Быстровой в «Летчиках» и Раечки в «Цирке»). Гораздо более необычной станет встреча с девушкой… милиционером в исполнении Ольги Жизневой, одной из «звезд» 1920-х годов, которой еще предстоит сыграть главную женскую роль в «Строгом юноше» своего мужа Абрама Роома. Проявление человеческого в нормативном – внезапно серьезная тема, Юрцев вводит ее с помощью этой героини, и сама «Изящная жизнь» к финалу начинает балансировать между заявленной комедией положений и трагикомедией характеров.
Год спустя после выхода на экран «Изящная жизнь» была озвучена музыкой, шумами и даже отдельными репликами, и до нас дошла именно эта редакция фильма. Казалось, что положение Юрцева как комедиографа закрепляется – и действительно следом одна за другой выходят его новые комедии «Любовь Алены» (1934) и «Мяч и сердце» (1935), но не случайно обе они снимаются немыми, в то время как вокруг уже немало звуковых фильмов. Музыкальные комедии бывшего юрцевского сокурсника Григория Александрова, начало которым положили «Веселые ребята» (1934), определяют характер развития советской кинокомедии. И нельзя сказать, что фильмы Юрцева были достойнее. Но любая унификация, отсекающая даже уязвимые вещи, ограничивает возможность выбора. И благодаря дошедшей до нас «Изящной жизни» мы видим, что палитра советской кинокомедии 1930-х годов была шире, чем принято представлять.
После беспочвенного ареста в 1935-м (повезло, что еще не началась «ежовщина», и срок был не велик) Юрцев подрабатывает в театре, в «Детгизе» – и уже фактически не возвращается в режиссуру, если не считать упомянутой короткометражки «Стебельков в небесах», снятой в первые месяцы войны.
Артем Сопин
Учился он у Сергея Эйзенштейна, и хотя пришел в Пролеткульт раньше, но именно в работе с будущим классиком советского кино выдвинулся на заметное место: стал заведующим передвижной труппы, сыграл Рыжего в спектакле «На всякого мудреца довольно простоты» (1923) и «короля шпаны» в фильме «Стачка» (1924). Впоследствии, перед началом режиссерской работы в кино, Юрцев прошел учебу в знаменитой Инструкторско-исследовательской мастерской Эйзенштейна – вместе с братьями Васильевыми, Марком Донским, Иваном Пырьевым и другими.
В свою очередь, на фильмах Юрцева в качестве ассистента начинал Константин Юдин, будущий постановщик «Девушки с характером», «Сердец четырех», «Шведской спички» – одних из лучших комедий конца 1930-х – начала 1950-х годов, а также популярнейших в свое время приключенческих «Смелых людей».
В отличие от лирической интонации ученика, у Юрцева комедии были, скорее, эксцентрическими – насколько мы можем о них судить. Из пяти полнометражных фильмов сохранилась только «Изящная жизнь» (1932) и еще снятая позднее короткометражка («Стебельков в небесах», 1941), близкая по манере к «Боевым киносборникам».
Собственно, до «Изящной жизни», третьего своего фильма, Юрцев к комедии только подступался: именно он должен был снимать в конце 1920-х сатиру по сценарию Эйзенштейна о «хапмане» (нэпмане) с Максимом Штраухом в главной роли, но постановка не состоялась, как не реализовался и замысел серии комических короткометражек с постоянным героем. Тем временем Юрцеву удавалось снимать драмы («Оторванные рукава», 1928; «Твердый характер», 1930), но они не относились к числу важных для него произведений, да и современниками были не очень замечены.
«Изящная жизнь» снималась в самом конце первой пятилетки, когда уже завершалась эпоха РАПП с ее господством догматических подходов к изображению современности. Как и многие фильмы своего времени, она была переходной: здесь еще был официальный схематизм, но были уже и интересные режиссерские решения. И к чести Юрцева, последних было больше. В той же ситуации выходили «Иван» Александра Довженко, «Дела и люди» Александра Мачерета, «Возвращение Нейтана Беккера» Бориса Шписа. И если с «Иваном» «Изящную жизнь» роднит тема (Днепрострой), то с двумя последними – присутствие в сюжете иностранца (или, как у Шписа – давнего эмигранта, только что вернувшегося в Советский Союз). Кросскультурные переклички сами по себе всегда создают почву для богатых наблюдений и интересных сюжетных коллизий, а здесь они заостряются остроумием Юрцева и выразительностью актера Бориса Тенина, играющего роль английского матроса, оказавшегося на советской стройке.
Вокруг героя-иностранца в советской реальности возникает немало непривычных ему ограничений, не только социальных, но и связанных с внеполитическим культурным барьером – в частности, при первой же встрече с одной из советских девушек, которую с лукавой иронией играет Елена Мельникова (прославившаяся впоследствии в ролях Гали Быстровой в «Летчиках» и Раечки в «Цирке»). Гораздо более необычной станет встреча с девушкой… милиционером в исполнении Ольги Жизневой, одной из «звезд» 1920-х годов, которой еще предстоит сыграть главную женскую роль в «Строгом юноше» своего мужа Абрама Роома. Проявление человеческого в нормативном – внезапно серьезная тема, Юрцев вводит ее с помощью этой героини, и сама «Изящная жизнь» к финалу начинает балансировать между заявленной комедией положений и трагикомедией характеров.
Год спустя после выхода на экран «Изящная жизнь» была озвучена музыкой, шумами и даже отдельными репликами, и до нас дошла именно эта редакция фильма. Казалось, что положение Юрцева как комедиографа закрепляется – и действительно следом одна за другой выходят его новые комедии «Любовь Алены» (1934) и «Мяч и сердце» (1935), но не случайно обе они снимаются немыми, в то время как вокруг уже немало звуковых фильмов. Музыкальные комедии бывшего юрцевского сокурсника Григория Александрова, начало которым положили «Веселые ребята» (1934), определяют характер развития советской кинокомедии. И нельзя сказать, что фильмы Юрцева были достойнее. Но любая унификация, отсекающая даже уязвимые вещи, ограничивает возможность выбора. И благодаря дошедшей до нас «Изящной жизни» мы видим, что палитра советской кинокомедии 1930-х годов была шире, чем принято представлять.
После беспочвенного ареста в 1935-м (повезло, что еще не началась «ежовщина», и срок был не велик) Юрцев подрабатывает в театре, в «Детгизе» – и уже фактически не возвращается в режиссуру, если не считать упомянутой короткометражки «Стебельков в небесах», снятой в первые месяцы войны.
Артем Сопин