СССР, Госкинпром Грузии, 1930, 37 минут
20 июля 1930 года в СССР состоялась премьера документального фильма «Буба», сделанного для кинематографического акционерного общества «Госкинпром Грузии» первой грузинской женщиной-режиссёром Нуцей (Нино) Гогоберидзе, художником Давидом Какабадзе и оператором Сергеем Забозлаевым.
Фильм имел подзаголовок «История из жизни горной Рачи» и рассказывал об оторванной от внешнего мира деревне, находящейся на 2000-метровой высоте в краю Рача рядом с горой Бубой. Существование жителей полностью зависело от времен года и изменчивой погоды, а уклад их жизни можно было назвать средневековым.
В советском кино 1920-х — начала 1930-х годов важное место занимали учебно-просветительские документальные киноленты (нередко в них использовались и постановочные сцены). Следуя традиции таких «культурфильмов», в «Бубе» примитивной деревенской жизни противопоставлялись прогрессивные достижения нового советского общества.
Режиссёр фильма — Нуца Гогоберидзе — была также и автором сценария. «Буба» — её вторая работа в кино. До этого она поставила с Михаилом Калатозишвили (ставшим известным как Калатозов) монтажно-документальный фильм «Их царство» (1928). От этой «картины-кинохроники» (так Гогоберидзе и Калатозишвили назвали её в коротком манифесте, опубликованном в журнале грузинских футуристов «Мемарцхенеоба») сохранилось лишь два больших фрагмента, но и они демонстрируют активный интерес авторов к авангардистским экспериментам той поры.
Яркое напоминание в «Бубе» о предыдущем опыте работы Гогоберидзе — эпизод с танцем деревенских жителей перед уходом мужчин-плотников на сезонные заработки. Он отсылает к знаменитому танцу-протесту в классическом фильме грузинского — и мирового — киноавангарда «Элисо» (1928, режиссёр Николай Шенгелая). Знакомство с принципами авангардного киномонтажа чувствуется и в эффектном эпизоде уборки урожая.
Однако потенциальный радикализм таких моментов — столь важный для вышедшего на экран в мае 1930 года знаменитого «этнографического» фильма «Соль Сванетии» Калатозова — смягчается тактичным и одновременно глубоким, почти метафизическим ощущением Гогоберидзе обычаев, ритуалов, человеческих и природных ритмов жизни (до прихода в кино Гогоберидзе собирала грузинский фольклор и изучала философию).
Значительный вклад в стилистические достижения «Бубы» внёс художник Давид Какабадзе, тонко чувствовавший грузинскую культуру и прошедший школу международного авангарда (в то время как Гогоберидзе училась в Германии на философском факультете Йенского университета, он активно занимался художественными экспериментами во Франции). Надо отметить и операторское мастерство Сергея Забозлаева, пришедшего в кино в начале 1920-х годов, чуткого к индивидуальным предпочтениям работавших с ним кинематографистов и умевшего соединять монументальность и декоративность окружавшего его природного и культурного богатства.
Вскоре после выхода на экран «Бубу» запретили. Чем это было вызвано? Возможно, перегруженностью «нейтральными» религиозными образами или развернувшейся критикой «культурфильма» как упрощённой кинематографической формы, мешающей полноценному развитию советского кино. Так или иначе, «Буба» на долгие годы ушла в забвение и только недавно была переоткрыта международной кинообщественностью.
Сергей Каптерев
киновед, доктор философии (PhD)
Горная деревня на севере Грузии жила по старинному укладу, но всё изменилось с приходом прогрессивной советской власти. Документальная этнографическая лента, долгие годы пролежавшая на полке.