«Для нас, дореволюционных кинематографистов, привыкших к условиям работы частного предприятия, перестройка оказалась совсем не лёгким делом, — вспоминал о первых годах советского кино старейший отечественный оператор Луи Форестье, — старикам нелегко было освоить новую тематику, а новые кадры ещё не выросли, но и в этих тяжёлых условиях кинематографисты не прекращали работу».

«Темп жизни, ломка общественных устоев, нарождение нового быта — всё это влияет на оформление киновещи и поэтому происходит ломка штампованных приёмов и навыков <…>. Я считаю, что мы в настоящее время стоим только на путях к формам нового», — рассуждал в 1925 году режиссёр Чеслав Сабинский.

«Перестиани впервые нашел подлинную революционную романтику периода гражданской войны, — пишет в 1925 году журнал «Советский экран» и тут же оговаривается, — особняком стоит вопрос об идеологической стороне постановок Перестиани: в них <…> чувствуется какой-то налёт, чуждый современности».

«Тиман-Рейнгардтовских, Ханжонковских» режиссёров упрекали в том, что в их работах звучат старые мотивы, которые не могут не быть «диссонансом в напевах наших дней». Даже техническое мастерство могло обернуться против авторов: «хорошая игра актёров и хорошая операторская работа делают эту картину приятной и эстетически вуалируют её вредность», — писала в рецензии на фильм «Тихий Дон» газета «Кино».

Как же дореволюционные кинематографисты осмысливали произошедшие перемены, как пытались приспособить привычные сюжетные ходы, про каких героев рассказывали?

В нашей программе мы покажем семь фильмов режиссёров, которые после революции остались в СССР. Каждый из них является мостом, переброшенным из старого мира в новый.